Это несерьезно!.. - Страница 23

— Я так и знала, что ты позаботишься сделать все, чтобы покрепче привязать меня к себе! — ядовито заметила Поуни.

Она сама себе удивлялась. Ну зачем все время пытается его поддеть? Чего добивается? Давши слово — держись! И потом, на самом деле Поуни испытывала приятное волнение. В конце концов, она ведь раньше никогда не бывала за границей! И первым классом путешествовать очень приятно. Тем не менее Поуни то и дело подкалывала Кента.

Кент хотел промолчать, но не удержался:

— Для женщины, которая считает себя очень умной, ты слишком мало шевелишь мозгами! Мы и так уже связаны крепче некуда!

Разумеется, он прав, но Поуни ни за что на свете в этом не призналась бы. Она была просто не в состоянии себя контролировать. Чем дольше продолжалось их знакомство с Кентом, тем неразумнее она себя вела. Поуни громко вздохнула, пожала плечами и отвернулась к иллюминатору. Внизу простиралась сплошная пелена облаков.

— Не хочется отрывать тебя от столь захватывающего зрелища, — сказал Кент после минутного молчания, — но мне следует передать тебе вот это.

Он открыл дипломат и протянул ей толстую, глянцевую, синюю с золотом картонную папку с эмблемой «Полигона» в нижнем углу и надписью: «Знакомство с Каха-Акуа».

Кент был зол как черт. Ну почему она не может относиться к этому как к приключению? Многие ли женщины проводят медовый месяц на собственном острове в тропиках?

Открыв папку, Поуни увидела письмо:

«Дорогая миссис Джаггер!

Добро пожаловать на Каха-Акуа. Фирма „Полигон“ надеется, что содержащаяся в папке информация будет вам полезна…»

Поуни вопросительно подняла взгляд на своего спутника.

— Фирма всегда выдает такую папку жене руководителя проекта, — сухо пояснил он.

Жене… Теперь, когда Кент произнес это слово вслух, он внезапно ощутил, что возводит стену между Поуни и всем остальным миром. Молодой человек посмотрел на свою руку и задумчиво стиснул ее в кулак. Хорошо, что он такой большой и сильный. Он сумеет позаботиться о своей жене.

В приложенной к письму брошюре говорилось, что остров Каха-Акуа является частным владением. Он примерно вдвое меньше Мауи. После свержения последней королевы Гавайев остров постоянно переходил из рук в руки и недавно был приобретен канадским телевизионным магнатом Барни Макнабом.

Каха-Акуа отчасти напоминал восьмерку, вытянутую с востока на запад. В центре каждого круга располагались вершины потухших вулканов примерно одинакового размера. Долина между двумя пиками была необитаема. Прилагавшиеся фотографии изображали великолепные пейзажи: водопады, горные озера, окруженные тропическим лесом, отвесные склоны, спускающиеся к чудесным белым пляжам.

Над одним из таких пляжей стояла личная вилла Барни Макнаба. А рядом с ним находится другой, более обширный пляж, на котором и строится первый отель на Каха-Акуа.

Нельзя сказать, чтобы остров был совершенно необитаемым. На небольшом пятачке на восточной оконечности острова располагался городок Порт-Санрайз. Когда-то это была бедная рыбацкая деревушка, но теперь там останавливались богачи, путешествующие вокруг света на своих моторных и парусных яхтах. Население городка было весьма немногочисленным, но при этом там процветали владельцы уймы модных магазинчиков и нескольких превосходных ресторанов.

Берега представляли собой сплошные утесы, заросшие зеленью, и маленькие пляжи, куда можно было добраться только водой. На острове находились старые сахарные и ананасовые плантации, часть из которых постепенно приспосабливалась под другие культуры, чтобы местные жители могли обеспечивать себя всем необходимым. И еще несколько скотоводческих ферм.

Поуни не верила своим глазам. Она большую часть жизни провела на ферме в Манитобе, и ей трудно было поверить, что такое чудо может существовать не только на картинках. Неужели она увидит все это своими глазами?

— Что, там действительно так хорошо? — невольно спросила она.

Кент по уши зарылся в свои бумаги, но, услышав голос жены, поднял голову.

— Что-что?

— На Каха-Акуа действительно так…

— Как — так?

— Ну… как на фотографиях?

Он взглянул на снимок сверкающего водопада на фоне темно-зеленой листвы, усыпанной яркими цветами. Потом посмотрел в глаза Поуни.

— Поживем — увидим! — улыбнулся он.

Девушка улыбнулась в ответ. Впереди ее ждало настоящее приключение, и Кент, наверное, самый подходящий спутник!

Вилла угнездилась на склоне поросшего тропическим лесом подковообразного ущелья, на дне которого белел песчаный пляж. Чуть ниже стоял дом для гостей — поменьше, чем вилла, но от этого не менее красивый и уютный. Там-то и предстояло жить руководителю проекта с женой.

Попасть в этот райский уголок можно было двумя путями: либо морем, либо на машине, по грунтовой дороге через лес. Во время отлива открывался еще и третий путь: по узкой песчаной отмели, идущей вдоль утеса на соседний пляж, где строился отель.

Кент сидел за рулем джипа, предоставленного ему компанией, а впереди ехал другой джип, который вел помощник руководителя проекта, вызвавшийся показать дорогу.

После двух недель метелей кожа Поуни жадно впивала солнечный свет и тепло. Ей казалось, что она попала на другую планету. Сколько зелени! Она то и дело вскрикивала: «Ой, Кент, посмотри!» — когда на глаза попадался особенно яркий цветок, птица или бабочка.

Дом был деревянный, с тростниковой крышей, открытый ветрам и солнцу. Он будто явился из прошлого века, когда наука и техника еще не успели оторвать человека от природы. Ни ковров от стены до стены, ни гудения кондиционеров. Дощатые полы были застелены циновками с полинезийскими узорами, а широкие Галереи с навесами защищали от прямых солнечных лучей и впускали внутрь дома морской бриз.